Ночная битва [Сборник] - Генри Каттнер

Колонии ждали этого.

Колонии дождались войны.

— Захария, — устало произнес Сэм, — отзовите своих людей.

Захария не без симпатии рассматривал Сэма, уже не в первый раз пытаясь найти сходство с Харкерами.

— Чего это ради?

— Вопросы здесь задаю я! Если атака не прекратится к полудню, я расстреляю вас. Идите к передатчику.

— Нет. Вы проиграли, Сэм. Вам конец.

— Я всегда выигрывал! Что мне помешает выиграть и на этот раз?

— Нет, — повторил Захария.

Хорошо защитив себя в годы мира, Сэм действительно выигрывал легко и презрительно. Миф о бессмертии окончательно лопнул, и тут же последовали отчаянные нападения на белые крепости, укрывшие наиболее влиятельных людей Венеры. Но напрасные попытки кончались трагически.

— Вы ошибаетесь, считая нас простыми бунтовщиками, — сказал Захария. — Мы готовились с того дня, когда вы с помощью ядерного шантажа наложили на нас дань. Вы великолепный стратег, Сэм, но вы промахнулись, не проверив, что мы вывозим из Куполов. У вас нет такой боевой техники, какую мы применяем против вас. Вы долго готовились к обороне, но мы еще дольше — к нападению. На этот раз мы добрались до вас, Сэм.

— Все может быть… Но вы кое-что забыли, — от непрерывной тряски у Сэма раскалывалась голова. — Вы забыли о себе! Что вы предпочтете: быть немедленно расстрелянным или прекратить нападение? Ну… как?

— Нет… Вам не понять!

— Вы пытаетесь убедить меня в своей силе. Почему же вы не прикончили меня еще двадцать лет назад? Не дурачьте меня, Харкер.

— Тогда мы нуждались в вас. Было своего рода негласное соглашение. Оно кончилось. Против вас не только пушки, но и люди с их эмоциями и энергией, которые вы безуспешно пытались в них убить. Но ни вы, Сэм, и ни кто другой не сможет остановить прогресс. Двадцать лет вы его сдерживали, но сейчас давление достигло предела. Вы конченый человек.

Сэм в бешенстве ударил кулаком по дрожащему столу.

— Заткнись! — крикнул он. — У меня голова трещит от этих взрывов, а тут еще ты… Шестьдесят секунд на размышление. Не больше! А потом тебе конец!

Что-то было не так. Сэма мучила какая-то странная неуверенность. Подсознание настойчиво предупреждало об опасности. Слишком уж легко ему удалось захватить Захарию.

Он обежал взглядом комнату. В тысячный раз глаза его остановились на голубоглазой девушке за столом в углу. Она внимательно и встревоженно следила за происходящим. В свое время она прошла жесткие психологические тесты, отсеявшие всех претендентов, кроме полудюжины. А уже из них выбрали Сигну.

Восемнадцати лет она впервые появилась у Сэма в форме секретаря. Родилась она под Куполом, но выросла на поверхности. Ее, как и всех кандидатов на новые должности, подвергли внушению у лучших психологов. Несмотря на свою молодость, Сигна делала карьеру быстрее других. Уже через шесть месяцев у нее появился собственный кабинет. И однажды Сэм, комплектуя личный персонал, встретил в списке кандидатур женское имя. Он перестал колебаться, едва увидел ее.

Сейчас ей было двадцать пять. Любовницей Сэма, что бы ни говорили в крепости, она не стала — он сам не захотел этого по какой-то странной своей прихоти. Она проходила периодические проверки под гипнозом, подтверждающие неизменность ее эмоциональных реакций. Сэм знал, что без нее он не справился бы и с половиной дел, и доверял ей полностью.

Он заметил — что-то ее беспокоит. Слишком хорошо он ее знал, чтобы оставить без внимания малейшие отклонения в ее поведении. Отчего-то Сигна не могла отвести глаз от Захарии. Лоб ее пересекла глубокая складка лицо сделалось каким-то растерянным.

Сэм взглянул на часы.

— Сорок секунд! — Он поднялся, подошел к дальней стене с трещиной и нажал кнопку под шестифутовой панелью. Все, кто был в комнате, внимательно наблюдали за ним. На панели плавно раздвинулись шторы большого экрана. Сэм протянул руку к ящичку, встроенному в стену рядом с экраном. Послышалось негромкое монотонное гудение. И тут затрещал зуммер визора.

— Вас, Сэм, — сказала Сигна. — Хейл.

Сэм закрыл экран и подошел к визору. Экран связи целиком заполняло коричневое от загара лицо свободного солдата.

— Ты один, Сэм?

— Нет. Минуточку, я надену наушники.

Резко дернувшись, лицо на экране исчезло.

— Они прорвались, — прозвучал в наушниках голос Хейла.

— Много?

— Да. Пластик стен не выдержал. Я предупреждал тебя, что он слишком хрупкий. Минут через пять они будут на верхнем палисаде. Мы потеряли несколько орудий. Их уже поворачивают на нас. Сэм, нас кто-то предал. Кто мог научить их, как обращаться с лучевыми пушками?

Сэм молча обдумывал ситуацию. Он давно уже относился к Хейлу с подозрением. Не зря он всегда упоминал имя Хейла рядом со своим. От методов Сэма Хейл имел свою выгоду, и Сэм позаботился, чтобы имя свободного солдата было связано со всеми делами, не исключая блефа с бессмертием, и чтобы об этом знала вся Венера. Таким образом, Хейл был вынужден поддерживать его во всем, хотя бы для того, чтобы уцелеть самому. Пока Сэм был уверен в нем.

— У меня здесь Захария, — сказал Сэм. — Приходите.

Он снял наушники и обратился к пленнику:

— Время истекло.

Захария, казалось, колебался.

— Сэм, нам надо поговорить. Но только наедине.

Открыв ящик стола, Сэм взял пистолет.

— Нет. Здесь, при всех. Иначе я пристрелю вас, Харкер.

Паузу прервал истошный взвизг лучевой пушки. Стены вздрогнули, затрещали. Щель расширилась, пошла ветвиться.

Захария быстро проговорил:

— Лучше наедине, с глазу на глаз. Или… можете стрелять. Вы ведь давно об этом мечтаете.

Сэм был потрясен происходящим больше, чем можно было предположить, иначе он никогда бы не уступил. Он опустил пистолет и кивнул девушке.

Та поднялась и сказала охранникам:

— Вы свободны.

Едва дверь за ними закрылась, она повернулась к Сэму.

— Мне тоже уйти?

— Останься.

— А… может… лучше без меня? — неуверенно спросила она.

— Пожалуйста, останьтесь, — вмешался Захария.

Сигна встревоженно посмотрела на пленника.

В кабинете явственно ощущалось напряжение. Вокруг все дрожало. Слышался раздирающий воздух визг лучевых орудий. Опираясь на стол, Сэм тоже дрожал. Ему вдруг стало не до событий на верхнем палисаде.

— Так… — сказал он. — Харкер, если у вас есть что сказать, говорите быстрее, я тороплюсь.

Захария, позванивая наручниками, пересек комнату и взглянул в окно на море вдали.

— Идите сюда… Вы сами все увидите.